Хэллоу, френдз. В эфире дневник наблюдений — фрагментированный лонгрид о благе всего сущего.

У нас в компании есть такой проект — "coffee-rota". Подписываешься на специальный канал в Слаке и раз в неделю пьешь кофе со случайно выбранным человеком из родственной (поглощенной) компании. Кого бот пошлет.

Когда удается, я приглашаю партнера по кофе в церковь. Рядом с офисом, между Сэнт-Полом и Кэннон-Стрит, есть пара церквей переделанных в кофейни. Мне кажется, что высокие потолки, витражи и деревянные скамьи с запахом старины настраивают на более возвышенный лад, поднимают планку в разговоре.

В основном я расспрашиваю людей об их персональном и даже внутреннем опыте. Иногда о профессии и деятельности, если человек деятельный и что-то создает, а иногда просто о жизни: что человеку нравится, что он недавно прочитал, чего он хочет достичь и что делает чтобы осуществить желаемое.

Мне по-прежнему любопытно, как это быть другим человеком из Америки, Австралии, Малайзии, Португалии или Англии. Как другой человек думает на другом языке, как воспринимает ткань жизни и себя в ней, как предпочитает тратить непродолжительное отпущенное ему время. Доволен ли.

Так вот, люди, конечно, разные, но, как мне кажется, всех объединяет то, что все родились не специально и, в целом, не очень-то и знают, что делать со своей жизнью. Человека направляют обстоятельства, а дальше он делает выбор из нескольких доступных вариантов в каждый момент. Очень мало кто умеет создавать себе новые варианты сам.

Еще читатели меня регулярно спрашивают, сложно ли быть программистом. И спрашивают, не мешает ли образное мышление в этом благородном занятии. Ответы на эти вопросы просты: не сложно и не мешает.

Люди думают словами, картинками, ощущениями и всем вместе. Думанье картинками принято называть образным мышлением. Возможно, есть какие-то мега-визуалы, которые думают только картинками, но это редкость. И, честно говоря, я не слышал, чтобы какой-то из типов мышления мешал программированию.

Кстати, когда я работал над дизайном чего-либо, то в основном пользовался словами, а не образами. А когда надо было продать некое решение другим людям — только словами.

В коммерческом дизайне самым сложным и трудоемким для меня было договориться с заказчиком, что и зачем мы делаем и как будем оценивать качество решения. Само решение почти никогда не бывало особенно сложным.

В программировании все то же самое. Мне даже иногда кажется, что я всю жизнь занимаюсь одним и тем же: дизайн, предпринимательство, программирование — нет никакой разницы.

Самое сложное в программировании — понять что нужно сделать максимально подробно: что код должен делать, чего он делать не должен, что с ним может произойти в будущем, как могут требования поменяться. Наверное вы не верите, но это прямо по-настоящему сложно бывает.

Вторая по сложности проблема — нейминг. Как что назвать. После этого все просто.

Вообще, программисты — это целый новый дивный мир. Во-первых, все, что программисты делают для себя — все эти гитхабы, текстовые редакторы с поддержкой regex, умные IDE-шки — все это божественно и на световые годы впереди того, чем пользуются простые смертные. И по качеству дизайнерской мысли, и по функционалу и по удобству. А во-вторых, для простых смертных программисты все равно делают все кривое, косое и через жопу, просто потому что плохо понимают их.

Иногда, когда обед совпадает с отливом на Темзе, я беру бутерброд и иду на реку. Прохожу мимо четверых одинаковых чуваков и, возле Миллениум-Бриджа, по лестнице спускаюсь на дно.

На дне Темзы чаще всего немноголюдно. Здесь встречаются люди самых разных национальностей и занятий. Офисные работники и работницы, мужчины среднего возраста в дорогих костюмах, школьные экскурсии, иногда мутные похмельные типы.

Отсюда же видны Шард и Тейт Модерн.

На дне много интересного и каждый ищет что-то свое. Меня интересуют глиняные трубочки.

Их делали в XVI–XIX веках, до изобретения сигарет, и продавали уже набитыми табаком. А выкурив выбрасывали. Ну или не выбрасывали, если было чем дальше набивать. Точнее теперь сложно сказать.

Вот эта, на фото выше, вероятно, века XVIII.

А это чашка от очень старинной трубочки, XVI–XVII века, скорее всего. В те времена табак был дорогим поэтому трубочки делали маленькими.

Постепенно у меня на столе образовалась небольшая археологическая выставка в специальной вазе. Проходящие коллеги живо интересуются, что это за хлам такой. Всегда есть тема для разговора.

Прилив на Темзе вечером. Офисный работник смотрит на воду и Southwark Cathedral.

В Кенте появляются жуки-олени. Сперва они тихо сидят по кустам, возможно несколько дней, а потом, в первый теплый вечер без ветра, вылетают как по команде и начинают кружить среди деревьев стрекоча крыльями.

Нам понадобилось несколько лет чтобы научиться смотреть жуков, понимать место и время в которые они появятся.

Маринь-Михална в полях:

Цветок козлобородника:

Пффф!

Форель в ручье. Форели много, но ее сложно заметить:

Не совсем ровные старые дома:

Что еще было в июне? Были маки, но не так много как в прошлом году.

Я фотографировал мост.

Еще я видел как пустельга охотится. Зависает на месте повернувшись против ветра, а потом падает камнем вниз на мыша.

Свит хоум:

Таков июнь.

Берегите себя. Спите и гуляйте побольше, ешьте поменьше.

P.S. Фототехника: Leica Q, Sony a7 III, телефон.
Обработка фото: RNI Films for iPhone, RNI All Films 4 for Adobe Lightroom.