Картинки с Маврикия:
Исчезающий Мир

A380 похож на Титаник от авиации. Ноев ковчег с крыльями: две палубы, множество отсеков, в экономе огромные кресла с местом для ног, десять или одиннадцать в ряду и каждой твари на борту по три штуки минимум.

Аэропорты на него не особо рассчитаны. По сравнению с обычным самолетом, его загрузка, даже через три рукава, длится вечность.

На борту очень тихо, несмотря на титанические размеры самолета и четыре двигателя.

Всю ночь гигант ползет мерно гудя сквозь густое черное небо, пока заря не окрашивает его внутренности розовым и оранжевым. Вокруг тихо и светло. Кто-то смотрит «Алису».

Давно исчезнувший с лица земли додо смотрит на меня бессмысленным взглядом с обложки маврикийской иммиграционной карточки.

Заспанные соседи возвращаются в мир живых и поднимают шторки.

За окном Индийский океан с редкими облаками.

Ближе к обеду по Лондону самолет наконец достигает Маврикия и приземляется в аэропорту имени Сивусагура Рамгулама, посреди полей тростника, влажности и бедности граничащей с роскошью.

В конце октября сезон еще не начался и на пляжах немноголюдно.

Одинокие дети под пальмами.

Закат.

В каком-то смысле Маврикию повезло: туризм успел прийти сюда чуть раньше, чем люди все уничтожили и перепахали под тростник. Тому же Мадагаскару повезло меньше. Сейчас его вырубили почти под ноль, так, что там пустыня и лемурам жить негде.

Еще пару лет назад 90% видов мадагаскарских лемуров были на грани вымирания, так что вполне может оказаться, что сейчас их уже нет вовсе или есть, но чуть-чуть, в зоопарках и резервациях.

Это же все быстро происходит: лес срубили и куда бедному животному податься? Год-другой и нет целого вида.

Но это на Мадагаскаре. А на Маврикии пока осталось немного тропического леса. Около 3–5 процентов от площади. Правда без лемуров.

Если вам интересно, то вот картинка: два пятна зеленого — это оригинальный лес (на самом деле еще меньше). А остальное тростник, москиты, разруха и крестьяне с мотыгами. По берегам либо тонкий слой отелей, либо мангровые болота, в зависимости от места.

В один из дней мы с Маринь-Михалной отправляемся смотреть лес. Тот, что расположен на юге и зовется национальным парком Black River Gorges.

Парк, кстати, отличный, с тропами, указателями и всеми делами, я не ожидал такого от маврикийцев.

Поначалу пейзаж похож на помесь Африки и Оренбургской области.

Но по мере подъема в горы растительность становится более тропической.

Между сосен или лиственниц видно "дерево путешественников". Оно запасает дождевую воду в стеблях, так что если заблудился, то можно его продолбить и напиться вкусной пресной воды с амебами и паразитами.

Чем выше, тем гуще переплетение стволов и листьев.

Жарит солнце, ползут облака, путников больно кусают мухи и москиты.

Только представьте, пока царь Петр ловил прото-хипстеров и брил им бороды, голландцы в южном полушарии уже вовсю Маврикий колонизировали. И смотрели, вероятно, на тот же лес, что и я сейчас.

Тропа петляет по горам от вершины к вершине. Тучи сгущаются, но солнце беспощадно. Бледнолицый, типа меня, в этих широтах получает солнечный ожог минут за 15, даже через тучи. Поэтому приходится густо мазаться санскрином на 50 единиц.

Постепенно тропа зарастает, но кусачие мухи не отстают.

Мы долго лезем вверх и вниз по каким-то буеракам, с перепадами высоты метров в сто, держась за стволы, чтобы не покатиться кувырком, и нарушая зловещую тишину чужого леса редкими проклятиями.

Желая поддержать боевой дух экспедиции, Маринь-Михална рассказывает историю двух голландских студенток, Lisanne Froon и Kris Kremers, которые на каникулах отправились волонтерами в Панаму, пошли в местный национальный парк и сгинули там в непроходимых джунглях при загадочных обстоятельствах, оставив после себя фотоаппарат с карточкой полной бессмысленных и необъяснимых снимков. Просто десятки снимков джунглей сделанных ночью с интервалом в пару минут.

В какой-то момент растительность вокруг нас расступается и мы обнаруживаем себя на утесе. Небольшой ручей обрывается водопадом в долину.

Начинается дождь.

Маринь-Михална с веточкой от мух и москитов обозревает горы.

Судя по карте, тропа должна делать петлю в пару-тройку километров, поэтому мы упорно лезем дальше, цепляясь за лианы.

Я смотрю под ноги и фотографирую всякие бессмысленные детали, что-то про древний круговорот жизни и смерти в этом тропическом лесу.

Тем временем на горы садятся тучи.

Мы шагаем в тишине и слушаем как капли дождя барабанят по листьям.

На одном из поворотов, в лесной подстилке роется животное похожее на землеройку-переростка или гигантского ежа без иголок. Это тенрек.

На людей тенрек не обращает ровно никакого внимания. Скорее всего это означает, что он невкусный. Либо, что он мнит себя гигантским ежом с иголками, что еще хуже. Окей, идем дальше.

Горы покрытые влажным тропическим лесом и низкие тучи, что может быть красивее?

С одной из вершин виден берег окруженный рифами и океан за ним.

Задумчивый попугай напоминает о Лондоне.
Только здесь он другого оттенка зеленого и крупнее раза в полтора.

Картинка для тех, кто желал знать, где сидит фазан:

Ближе к цивилизации дорогу пересекают афро-поросята.
Большой кабан должен быть где-то рядом, но мы его не видим.

А с равнины в такую погоду лес не заметен вовсе. Как исчезающая декорация на фоне полей сахарного тростника и батата.

Чао.
Берегите себя.

P.S. Фототехника: Canon 5DIII, Leica Q
Обработка фото — RNI All Films 4 - Pro